Страховать опасный объект за стоимость меньше, чем КАСКО, — это недорого

Насколько затратны обязательства по страхованию опасных объектов, и как часто владельцы прибегают к добровольному страхованию? Как изменятся правила страхования опасных производственных объектов?На эти и другие вопросы ведущему «Коммерсантъ FM» Алексею Киселеву ответил начальник управления страхования ответственности компании «Ингосстрах» Дмитрий Мелехин.

— Дмитрий, добрый день.

— Добрый день, Алексей.

— Расскажите подробнее про закон об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев опасных производственных объектов. Почему он были принят, когда вступил в силу? Я так понимаю, что это произошло с 2012 года, правильно?

— Да, все верно, Алексей. Федеральный закон об обязательном страховании гражданской ответственности владельца опасных объектов, ну или кратко закон 225, был принят в июле 2010 года и вступил в силу с 1 января 2012 года. С этого момента все коммерческие предприятия, которые эксплуатируют и владеют опасными объектами, обязаны заключить договор страхования гражданской ответственности. А с 1 января 2013 года действие закона распространилось и на государственные и муниципальные предприятия.

— Хорошо, какие объекты сегодня у нас непосредственно относятся к разряду опасных?

— Можно выделить четыре основные категории опасных объектов, которые подпадают как раз под регулирование 225-го Федерального закона. Это, прежде всего, опасные производственные объекты, регулирование которых осуществляется в соответствии с 116-м Федеральным законом о промышленной безопасности, это различные объекты нефтехимической отрасли, объекты металлургии, объекты горнодобывающие, то есть там, где хранятся, перерабатываются и используются опасные вещества, взрывчатые вещества, которые как раз подпадают под регулирование 116-го Федерального закона. Второй крупный блок — это гидротехнические сооружения, начиная от крупных ГЭС и до небольших шламохранилищ, шламонакопителей, которые также являются объектами гидротехнических сооружений. Третья группа — это автозаправочные станции с жидкомоторным топливом. И четвертая группа — это лифты, эскалаторы и прочие грузоподъемные механизмы.

— А насколько затратны, если так можно сказать, по деньгам обязательства по страхованию для владельцев этих объектов?

--По данным Национального союза страховщиков ответственности, средняя премия по договору обязательного страхования опасного объекта в прошлом году составляла порядка 30 тыс. руб. на один опасный объект. Много это или мало — судить, безусловно, сторонним наблюдателям, но на наш взгляд, страховать опасный объект за стоимость меньше, чем КАСКО на автомобиль, — это, безусловно, не является дорогим удовольствием.

— Да, хорошо. Вот заплатили страховую премию в размере 30 тыс. руб., и какая здесь получается страховая сумма?

— Страховая сумма по закону минимальная — 10 млн рублей, а максимальная доходит до 6,5 млрд руб. И также есть градация в зависимости от опасности объекта — 25, 50 млн, 100 млн, 500 млн и миллиард рублей.

— Ну, да, безусловно, как вы правильно сказали, намного выгоднее, чем КАСКО, получается. Хорошо, на какие выплаты могут рассчитывать люди, пострадавшие от аварии на опасном объекте или живущие в радиусе, попадающие?

— Выплаты установлены следующим образом. Безусловно, приоритет по 225 закону был отдан в пользу жизни и здоровья физических лиц. Поэтому максимальные лимиты также установлены по компенсации вреда, причиненного жизни и здоровью. В случае, не дай бог, смерти выплачиваются 2 млн руб. иждивенцам и 25 тыс. руб. расходы на погребение. А по вреду здоровью – в зависимости от тяжести и степени вреда, причиненного здоровью, существует таблица выплат, в рамках которой производится выплата страхового возмещения до 2 млн руб. в зависимости от тяжести последствий. И также дополнительно закон предусматривает возмещение вреда, причиненного имуществу физических лиц в размере 360 тыс. руб. и имуществу юридического лица в размере 500 тыс. руб.

— Ну, вот вы сказали про сумму в 2 млн руб. И вот если, допустим, за ту же сумму в 10 млн покрытия, получается здесь всего, если так говорить, пять человек могут получить выплаты. Что происходит, если сотрудников пострадало на предприятии больше? Или такая ситуация невозможна, потому что это предусмотрено какими-то регуляторными механизмами?

— Нет, такая ситуация возможна. То есть в случае если, не дай бог, пострадало людей больше, чем лимит на опасный объект, то страховщик возмещает вред в рамках лимита. А все, что сверх лимита, уже возмещение производится за счет предприятия, которое владеет, эксплуатирует опасный объект.

— А какие выплаты предусмотрены сотрудникам самых опасных предприятий в случае ЧП?

— Выплаты на самом деле не разнятся от типа и классности объекта. То есть, лимит, который я озвучивал, максимально 2 млн руб. по жизни физического лица, он распространяется на любого сотрудника предприятия, на любое третье физическое лицо, пострадавшее в результате аварии в лифте или возгорания на автозаправочной станции.

— Насколько охотно страхуют свою ответственность владельцы опасных объектов, по вашим оценкам, каков здесь объем недострахования ?

— Тут даже можно сказать не мои оценки, была определенная статистика, которая ведется Национальным союзом страховщиков ответственности, так вот по итогам 2015 года в среднем охват недострахования порядка 10-12% по различным категориям. То есть, например, приведены данные, АЗС застрахованы 90% от общего количества зарегистрированных автозаправочных станций, гидротехнических сооружений — 85%, опасных производственных объектов — 86%, и 93% всех лифтов застраховано.

— Каким образом работают те же самые АЗС, которые не застраховали свою ответственность? Ведь, по идее, если это обязательная ответственность, обязательное страхование, у них не должно быть права на работу.

— На самом деле, к сожалению, они работают так же обычно, как и те автозаправочные станции, которые застраховали свою ответственность, потому что в силу того, что контроль за наличием полиса осуществляет Ростехнадзор, а Ростехнадзор в силу снижения уровня огосударствления экономики постоянно предпринимает все действия по либерализации контроля за опасными объектами. Так, например, до 1 января 2014 года все объекты были разделены на четыре класса, четыре категории опасности, при этом четвертый класс был практически полностью выведен из-под надзора Ростехнадзора, и там проверки носят разовый, эпизодический характер, то вот в данном случае владельцы автозаправочных станций, не имея полиса, могут также осуществлять свою деятельность до тех пор пока, безусловно, это нарушение не будет выявлено.

— Дмитрий, как развивался сегмент обязательного страхования ответственности владельцев опасных производственных объектов в прошлом году?

— В принципе, ситуация складывалась с начала года вообще довольно интересным образом. Так, например, в свете кризисных явлений в экономике сначала на уровне правительства и на уровне Министерства экономического развития даже появился проект документа, который предусматривал введение так называемых каникул по обязательному страхованию опасных объектов. То есть предполагалось, что страховщики будут продолжать нести ответственность по заключенным договорам страхования, при этом на промышленные предприятия вводился как бы некий мораторий чуть ли не на два года по внесению таких вот страховых взносов, что, безусловно, как-то не укладывалось даже в здравую логику.

— Ну да, получается, что производства кризис коснулся, а страховые компании нет?

— Да, то есть получался банкет за счет фактически страховщиков. При этом предполагалось, что договор страхования будет бесплатно действовать. Страховщики будут нести за них ответственность, а предприятия полностью освобождены от уплаты взносов. Но, к счастью, данная инициатива не была полностью поддержана, в итоге Банку России было дано поручение пересмотреть тарифные ставки по данному виду страхования и скорректировать их с учетом информации по статистике по уровню выплат, убыточности и по дальнейшей, соответственно, динамике развития этого вида страхования. Что в итоге реализовалось в разработке и утверждении Банком России нового тарифного руководства, которое вступило в силу с сентября 2015 года.

— Ну смотрите, есть организация такая, это Национальный союз страховщиков ответственности, и сборы страховщиков в сегменте обязательного страхования опасных производств, по их данным, снижаются. Это связано как раз с кризисными явлениями или с чем-то еще?

— Это связано с рядом факторов, с рядом причин, которые к этому привели. Первая, безусловно, — это кризисные явления и сокращения опасных объектов просто как таковых. Но это, я думаю, незначительная причина. Вторая, немаловажная причина, это перерегистрация опасных объектов, вывод их вообще. Формально на бумаге при этом бывали ситуации, когда объект выводился на бумаге, но при этом он продолжал функционировать, и собственники продолжали его эксплуатировать. Второе, связанное как раз с перерегистрацией опасных объектов, — это отнесение его к классу меньшей опасности. То есть, например, раньше объект страховался с лимитом 1 млрд руб., после проведения, как правило, даже бумажной работы, а не реальной какой-то там производственной , лимит становился, например, 100 млн руб. или 50 млн руб., то есть тем самым уменьшалось расчетное значение коэффициента от максимального значения потерпевших. Ну и, безусловно, третья причина — это как раз снижение тарифов в соответствии с указанием Банка России. При этом, если говорить про 2015 год, то 2015-й по сравнению с 2014 годом уменьшился не сильно, всего порядка на 11%, что было связано с тем, что влияние изменения тарифов не сильно сказалось на рынке, поскольку большая часть опасных объектов уже была застрахована к этому моменту, как правило, договор о страховании в отношении них заключается до апреля-мая каждого года. Соответственно, к сентябрю 2015 года более 75-80% опасных объектов было уже застраховано. Поэтому это влияние затронуло фактически оставшуюся часть, порядка 15-20%. А вот уже по 2016 году эксперты оценивают, что рынок уменьшится в два раза по сравнению с 2015 годом.

— Как вы говорите, просто проводя бумажную работу, предприятия либо уменьшают лимит по ответственности, в любом случае стараются каким-то образом сократить свои выплаты. Получается, что здесь нужна какая-то юридическая работа, законодательная?

— Наверное, да, здесь должен быть комплекс мер, который бы, безусловно, позволил бы исключить такие вот возможности законодательства, которые позволяют один и тот же, например, опасный объект страховать одному предприятию на 1 млрд руб., а другому — на 50 млн руб. Ну в любом случае стоит отметить, что если, не дай Бог, произойдет авария, которая приведет к большому количеству пострадавших и жертв, то в случае недостаточности страховой суммы, то есть из-за экономии, можно сказать, пары сотен тысяч рублей нагрузка по выплате большей частью ляжет как раз на такое предприятие, которое таким образом оптимизировало страхование опасных объектов.

И вот по данным того же Национального союза страховщиков, про который мы уже с вами сегодня говорили, средняя годовая премия по договору страхования по таким объектам, как лифт или автозаправочная станция, оказалась ниже средней премии по договору обязательного автострахования, да, это ОСАГО. Как это отразится на выплатах в случае аварии?

— На текущий момент на выплатах это никак не отразится. То есть, несмотря на то, что действительно сумма премий снизилась на порядок по сравнению с предыдущим периодом. Новые указания Банка России привели к снижению ставок в 2-3 раза. Но на размере выплат это никоим образом не скажется, поскольку лимиты были установлены по возмещению вреда как здоровью, так и имуществу, то страховщики в этих же лимитах и обязаны производить выплату страхового возмещения. То есть фактически это снижение просто маржинальности данного вида страхования для страховых организаций.

— Я так понимаю, что сейчас можно страховать объекты и на минимальные суммы, но так же можно и каким-то образом уменьшать свои потенциальные риски и производить какое-то добровольное страхование. Так вот, как часто владельцы опасных объектов добровольно страхуют свою ответственность или расширяют страховое покрытие сверх обязательных лимитов?

— По нашей статистике, то есть по тому портфелю договоров, который есть у нас, к сожалению, стоит отметить, что такая сознательность у достаточно малого числа предприятий. Наверное, 5-7% от общего количества собственников предприятий действительно сознают, что реальный вред может быть гораздо больший, и достраховывают, соглашаются увеличить лимиты дополнительно к договорам обязательного страхования. Как правило, это те предприятия, которые уже столкнулись с такой ситуацией, когда лимита по обязательному договору не хватило, и они, безусловно, на будущее уже оптимизируют, минимизируют свои издержки, они к этому приходят. Те, кого это не затронуло, учитывая, что довольно низкая вероятность частотности страховых случаев, конечно, считают, что достаточно заключить договор обязательного страхования, а на добровольное не тратятся.

— Дмитрий, в прошлом году было немало случаев, когда люди погибали из-за неисправности лифтов. Относятся ли лифты к опасным объектам? Насколько часто вообще они страхуются?

— Лифты, с точки зрения 225-го Федерального закона, относятся как раз к тем объектам, на которые распространяется обязанность их владельца по заключению договора обязательного страхования. При этом лифты не являются опасными производственными объектами с точки зрения как раз Федерального закона №116, о котором я говорил, о промышленной безопасности, потому что они из-под его действия фактически выведены, то есть Ростехнадзор не осуществляет должного контроля за эксплуатацией лифтов. С лифтами стоит отметить еще и немножко другую ситуацию, связанную с обязанностью по страхованию. Поскольку, в соответствии с 225-м Федеральным законом, обязанность по страхованию лежит на собственнике опасного объекта, очень часто по лифтам, особенно в многоквартирных жилых домах, возникал вопрос, кто же их собственник — то ли управляющая компания, которая осуществляет управление многоквартирным домом, то ли компания, которая осуществляет их техническое обслуживание, то ли вообще органы муниципальной администрации и так далее. Соответственно, очень часто получалось, что опасный объект - лифт есть, обязанности по страхованию данного опасного объекта существуют…

— А на кого ее возложить, непонятно?

— Да, есть несколько организаций, которые имеют отношение к лифту, и в силу неточности формулировок 225-го Федерального закона объект так и оставался незастрахованным.

— Получается, даже вы как игрок рынка сейчас не можете однозначно сказать, кто должен нести ответственность за этот лифт, если можно так сказать, на бумаге?

— На бумаге — да. То есть по текущей редакции возможны варианты, но стоит отметить, что та редакция закона, которая была принята буквально на днях, которая будет вступать в силу в сентябре этого года, в принципе, устранила этот правовой пробел.

— И кто будет?

— В соответствии с этим законом, если многоквартирный дом не принадлежит товариществу собственников жилья, то, соответственно, та управляющая компания, которая осуществляет и управление данным домом в соответствии с Жилищным кодексом. Если дом управляется на основании решения товарищества собственников жилья, то та техническая организация, которая осуществляет его техническое обслуживание, с которой у ТСЖ заключен соответствующий договор страхования. То есть, в принципе, этот страховой пробел данной редакцией закона устранен.

— Давайте вернемся к опасным производственным объектам, поговорим про шахты, вот недавняя авария на шахте «Северная» в Воркуте действительно заставила вернуться к такой теме, как страхование опасных объектов. На какие суммы сейчас страхуются шахты, согласно законодательству?

— К сожалению, шахты — это давняя больная тема, то есть сейчас, по действующей редакции закона, лимит, на который заключается договор с шахтой, составляет всего 10 млн руб. При этом, если мы вспомним, когда закон принимался, в том числе одним из основных мотивов его принятия была авария на шахте «Распадская». Тогда количество пострадавших превысило, по-моему, 200 человек, и погибших было там, по-моему, чуть меньше 100, 94, по-моему, где-то вот в том диапазоне. То есть даже если переложить ту трагичную ситуацию на лимиты, которые были приняты в рамках 225-го закона и фактически действовали, чтобы компенсировать причиненный вред, получалось, что их было недостаточно.В принципе, страховое сообщество всегда указывало, что существует такой дисбаланс именно по этой категории опасных объектов. К сожалению, авария на шахте «Северная» это подтвердила.

— Если брать ситуацию по «Распадской» и приведенные вами в начале нашего диалога цифры, получается, что, как минимум, 200 млн руб. должно было уйти людям, потерявшим родственников, да?

— Да.

— А шахта была застрахована только на 10 млн руб. или около того?

— Когда была авария на шахте «Распадская», вообще не было страхования, а в текущем году, когда произошла авария на шахте «Северная», — да, лимит был всего 10 млн руб. То есть, получается, страховщик компенсирует 10 млн руб., но реально получается, что больший размер вреда перекладывается на собственников шахты и выводится за страховую систему.

— А хватит ли теперь покрытий для выплат всем пострадавшим, ведь было принято решение об изменении лимитов?

— В случае с шахтой «Северная» — да, скорее всего, лимита бы хватило, потому что, по новой редакции закона, лимиты по шахтам увеличены до 50 млн руб. и до 100 млн руб. Лимит зависит от максимального количества возможных потерпевших: если на шахте может погибнуть до определенного количества людей, то это 50 млн руб., если может пострадать сверх определенного лимита, это 100 млн руб. В случае с шахтой «Северная», , не видя документов, сложно говорить, но, скорее всего, лимит бы составил 100 млн руб., и, наверное, в части как раз тех лимитов, которые предусмотрены 225-м Федеральным законом, тогда компенсации было бы достаточно для возмещения всем пострадавшим.

— Среди прочего, в этом году должны вступить в силу поправки к закону, расширяющие круг лиц, которые могут получить страховое возмещение в случае аварии на опасных объектах. Уточните, кто теперь может рассчитывать на выплаты?

— Это даже не расширение, это, на самом деле, уточнение того порядка, который был. Просто текущая редакция закона, к сожалению, когда принималась, не учла одного интересного момента — в случае смерти как сотрудника предприятия, так и любого гражданина получалось, что на выплаты в 2 млн руб. вправе претендовать только лица, находящиеся у него на иждивении.К сожалению, было довольно много страховых случаев, когда факт аварии был, человек погибал, а выплату получать было некому, потому что, допустим, на иждивении у него никто не находился: жена, например, работала, дети уже выросли, уже отучились и в школе, и в высшем учебном заведении, уже работали.

— Иждивенцев как таковых нет?

— Да, фактически не было иждивенцев. И новый закон, опять же, эту проблему разрешил и предусмотрел, что выплаты могут получать, во-первых, действительно иждивенцы, но если таковые отсутствуют, то близкие родственники погибшего: супруг, супруга, родители и дети.

— Если можно, короткий вопрос: какие законодательные решения, по вашему мнению, сегодня еще необходимо принять для улучшения ситуации на этом рынке?

— Основные изменения, которые должны были улучшить ситуацию, были приняты и в этом году вступят в силу. Единственное, что еще стоит отметить, наверное, необходимо вернуться к вопросу обмена данными в онлайн режиме между Национальным союзом страховщиков ответственности и Ростехнадзором, чтобы данные о наличии или отсутствии полиса Ростехнадзор мог контролировать в онлайн-режиме и на основании этого принимать решение о привлечении к ответственности предприятий или нет.

— Большое спасибо, напомню, у нас в гостях был начальник управления страхования ответственности компании «Ингосстрах» Дмитрий Мелехин, и мы обсуждали тенденции на рынке обязательного страхования опасных производственных объектов.